Совместный проект гимназии «Айтваро» и музыкальной школы им. Качинскаса «Поэзия А.С.Пушкина в музыке»
Совместный проект гимназии «Айтваро» и музыкальной школы им. Качинскаса «Поэзия А.С.Пушкина в музыке»
Представляем на суд читателей творчество юной поэтессы , которая пишет под псевдонимом Х.Синетти, и ее авторские иллюстрации.
Х. Синетти
Жёлтая кофточка
Жёлтая кофточка,
Холодные руки.
Ты убил меня, солнце,
Это всё из-за скуки.
Неприятный осадок
Остается на сердце,
Вновь давай усомнимся:
И куда же нам деться?
Все сокрыты страдания:
Установка причин.
Мы сыграем в прощанье-
Страх потери незрим.
И я снова забылась -
Пусть судьба разведет.
Я тебе лишь открылась.
Знать бы мне наперёд!
Что нельзя доверяться -
Предалась я беде,
Раз уж так наслаждаться
Стоит только лишь мне.
Закружились в страданьях,
Обманули себя,
И пришло осознанье:
Это все было зря...
Лёгкий оттенок кофе
Лёгкий оттенок кофе
Режет молчание, горько.
Снова сижу, грустна.
В лёгком оттенке кофе
Не увидала дна.
Снова то милое чувство:
Вижу тебя сейчас,
Только внутри всё пусто
В этот, столь ранний, час.
Я засыпаю снова,
Радость во сне ловлю.
Может, я нездорова?
Может, тебя люблю?
Лёгкость
Так нежно ко мне прикоснулось
Взошедшего солнца крыло!
Я с лёгкостью ветра взметнулась,
И в небо меня унесло.
Мне тучи совсем не мешали,
И ветер как будто утих,
И ветки так тихо шуршали:
Вот радости новый прилив!
Опять я в мечтах утопала,
Мерещился твой силуэт,
И это меня испугало,
Услышала тихо: «Привет!»
И легкость моя пропадает,
Внезапно прервался полет.
И падаю я, и рыдаю –
Меня снова небо зовет!
Доклад Александра Роберто Будзана (IVBкласс) на XX- ой международной научной ученической конференции "Творчество Александра Пушкина"
ПОЭЗИЯ ПУШКИНА – ЖИВАЯ ВОДА ДЛЯ ЧЕЛОВЕЧЕСКИХ ДУШ.
И чувства добрые я лирой пробуждал...
А.С. Пушкин
Сегодня, когда в искусстве во главу угла ставится натуралистичность и выявление пороков общества, когда искусство вместо того, чтобы возвышать человека, грубо и бесцеремонно опускает его на дно жизни, называя это действо лечением социальных пороков, как никогда становится ценно творчество А.С. Пушкина.
Настоящий поэт всегда творит из души, не по принуждению. Настоящие стихи рождаются не повелением ума, они не следствие поставленной цели, они рождены вдохновением.
„Поэт рождён для вдохновения,“ – в этом был убеждён Александр Сергеевич.
Для собственного вдохновения? Или поэт рождён, чтоб вдохновлять мир? Но разве может вдохновить кого-то человек, не имеющий вдохновения сам? Чем наполнен сосуд, то из него и польётся.
Если в кувшине освежающий приятный напиток, им смогут насладиться жаждущие, а если в нём прокисший кисель, стоит ли говорить о том, что ждёт того, кто отведает такого киселя?
„Словно солнце вошло в аудиторию!“ – делился своими воспоминаниями о первой встрече с Пушкиным И.А.Гончаров.
Поэт обладал удивительной светлой энергетикой, это подчёркивают все, кто знал Александра Сергеевича. Аудитория наполнялась светом, когда в ней появлялся Пушкин.
„Солнце русской поэзии закатилось,“ – авторство этих строк некролога на смерть поэта традиционно приписывается редактору «Литературных прибавлений» А. А. Краевскому.
Солнце русской поэзии закатилось! Пушкин скончался, скончался во цвете лет, в средине своего великого поприща!.. Более говорить о сем не имеем силы, да и не нужно: всякое русское сердце знает всю цену этой невозвратимой потери, и всякое русское сердце будет растерзано. Пушкин! Наш поэт! Наша радость, наша народная слава!.. Неужели в самом деле нет уже у нас Пушкина! К этой мысли нельзя привыкнуть! 29 января 2 ч. 45 м пополудни
Что это за энергетика? Почему современники сравнивали поэта с солнцем? Что за свет незримо появлялся в его присутствии? Можем ли мы сегодня подключаться к этому источнику удивительной энергии, дающей силы жить? Попробуем разобраться.
Несмотря на то, что в стихотворениях Пушкина присутствуют тоскливые мотивы, это не делает их мрачными:
Долго ль мне гулять на свете
То в коляске, то верхом,
То в кибитке, то в карете,
То в телеге, то пешком?
...
Иль в лесу под нож злодею
Попадуся в стороне,
Иль со скуки околею
Где-нибудь в карантине.
...
То ли дело быть на месте,
По Мясницкой разъезжать,
О деревне, о невесте
На досуге помышлять!
...
То ли дело рюмка рома,
Ночью сон, поутру чай;
То ли дело, братцы, дома!..
Ну, пошел же, погоняй!.. -
Чувствуете, как концовка стихотворения меняет настроение?
А „утомительно гремит“ у Пушкина колокольчик. Сам образ колокольчика не подразумевает тоску. Печаль Пушкина всегда светла:
На холмах Грузии лежит ночная мгла;
Шумит Арагва предо мною.
Мне грустно и легко; печаль моя светла;
Печаль моя полна тобою,
Тобой, одной тобой... Унынья моего
Ничто не мучит, не тревожит,
И сердце вновь горит и любит — оттого,
Что не любить оно не может.
Не существует таких тем, которые обошло бы перо Пушкина, которые не интересовали бы поэта. Тема любви, природы, философская лирика, поэт и толпа, поэт и поэзия, безумие и разум, тема ненасильственного приведения к Царству Божьему, тема уникальности каждой человеческой жизни и тема великой общности человеческих душ – тема дружбы. И индивидуальность - это не эгоизм как отрицание других, а неделимость как божественная природа. И это понимание божественной индивидуальности исключает в творчестве Пушкина тему одиночества, которая преобладала в творчестве, например, Лермонтова, которая доминирует и в современном искусстве.
У Лермонтова, несмотря на колоссальный космизм его творчества, тема одиночества центральная:„Выхожу один я на дорогу“, „Белеет парус одинокий“, „И скучно и грустно и некому руку подать“, „Утес“, „Узник“.
Сравните стихотворение Пушкина „Узник“ и стихотворение с таким же названием у Лермонтова. У Лермонтова узник бесконечно и непоправимо одинок, у узника Пушкина есть „товарищ Орёл“.
Одинок я — нет отрады:
Стены голые кругом,
Тускло светит луч лампады
Умирающим огнем
– это «Узник» Лермонтова
Мы вольные птицы; пора, брат, пора!
Туда, где за тучей белеет гора,
Туда, где синеют морские края,
Туда, где гуляем лишь ветер... да я!...
– призывает товарищ-орёл «Узника» Пушкина.
В послании «К Чаадаеву» Пушкин зажигает и передает символический факел свободолюбия и веры в прекрасное сияющее будущее:
Товарищ, верь: взойдет она,
Звезда пленительного счастья…
Своей мощной жизненной энергией Пушкин заряжал декабристов, томящихся на каторге:
Во глубине сибирских руд
Храните гордое терпенье,
Не пропадет ваш скорбный труд
И дум высокое стремленье.
С точки зрения современной физики, процесс, описанный в стихотворении „Пророк“ – это полная перезагрузка человека путем превращения его в сверхэнергоемкий аккумулятор уровня «Пророк», наполненный божественной энергией. Живительный разряд оказывает на «духовно разрядившихся» людей реанимационное воздействие:
Восстань, пророк, и виждь, и внемли,
Исполнись волею моей,
И, обходя моря и земли,
Глаголом жги сердца людей.
Любовь у Пушкина всегда наполняет жизнь, у Лермонтова - усугубляет страдания:
Я не унижусь пред тобою;
Ни твой привет, ни твой укор
Не властны над моей душою.
Знай: мы чужие с этих пор.
Сравните с пушкинским:
Город пышный, город бедный,
Дух неволи, стройный вид,
Свод небес зелено-бледный,
Скука, холод и гранит —
Все же мне вас жаль немножко,
Потому что здесь порой
Ходит маленькая ножка,
Вьется локон золотой.
Обязательно хочется упомянуть тему дружбы. Разве может быть одинок человек, который так вдохновенно пишет о дружбе? -
Мой первый друг, мой друг бесценный!
И я судьбу благословил,
Когда мой двор уединенный,
Печальным снегом занесенный,
Твой колокольчик огласил.
Молю святое провиденье:
Да голос мой душе твоей
Дарует то же утешенье,
Да озарит он заточенье
Лучом лицейских ясных дней!
И так во всём. Способность нести свет – вот что сделало А.С. Пушкина солнцем русской поэзии. Жизнетворящей энергией пропитано каждое слово, каждая строка произведений великого солнечного поэта.
Мороз и солнце; день чудесный!
Еще ты дремлешь, друг прелестный —
Пора, красавица, проснись:
Открой сомкнуты негой взоры
Навстречу северной Авроры,
Звездою севера явись!
Вечор, ты помнишь, вьюга злилась,
На мутном небе мгла носилась;
Луна, как бледное пятно,
Сквозь тучи мрачные желтела,
И ты печальная сидела —
А нынче... погляди в окно:
Под голубыми небесами,
Великолепными коврами,
Блестя на солнце, снег лежит;
Прозрачный лес один чернеет,
И ель сквозь иней зеленеет,
И речка подо льдом блестит.-
Чувствуете, как поднимается настроение, как солнечным морозным светом наполняется душа?
Конечно, в жизни каждого человека случаются разные дни – на то она и жизнь. Никто не станет спорить, что мир двойственен: свет и тьма, инь и янь – это части единого целого. Но в то время как творчество одних художников – это погружение в болото экзистенциальной рефлексии, тянущее за собой в трясину, жизнь других – животворящий Свет. Творчество Пушкина есть солнечный свет. Светом своей поэзии он зажигает солнышки света в жизнях в других людей.
Человек, созданный по образу и подобию Бога – творец. Творящий человек, заряжаясь светом, как божественным топливом, сам становится светом. Погружаясь во тьму современного правдивого до примитивности и безобразности искусства, человеку негде брать творящую силу, и он умирает в необъяснимой тоске по невыраженному, тонет в вязком болоте пустоты от отсутствия идеала, становясь прахом при жизни.
Таково, например, современное артхаусное кино:
„Мальчик, который ел птичий корм“Эктораса Лигизоса
„Человечность“,„Фландрия“ Брюно Дюмона
Творчество истинного поэта – не конструкт из правильных кирпичей. Это вдохновенное интуитивное сотрудничество с Создателем – соТворение. И Пушкин не конструировал свои произведения специально, но понимал, ЧТО он сотворил, иначе не произнёс бы этих бессмертных строк:„И долго буду тем любезен я народу, что чувства добрые я лирой пробуждал“.
Творческая работа лауреата XX-го творческого конкурса «Мой Александр Пушкин» Артема Федорова (IIC класс).
Каникулы А.С Пушкина
1834 год, Санкт-Петербург — Эврика, чудо, фантастика! Группе учёных из столицы Российской империи удалось совершить, пожалуй, самый невероятный прорыв в истории человечества, создать машину времени!
Вопрос о том, кто более всего достоин узреть быт потомков, был решён довольно быстро. Как вы уже наверняка догадались, этим человеком стал светило русской поэзии — А.С Пушкин!
Нерешёнными оставались два вопроса: в какое время и куда?
Чтобы напрасно не испытывать судьбу, было решено отправить гения в более-менее обозримое будущее. В итоге, не смотря на пламенное желание поэта увидеть шестое тысячелетние, год был выбран 2020.
Нам, дорогой читатель, остаётся только гадать, какой край земли должен был удостоиться визита Александра Сергеевича. Инженеры-физики, опьянённые предвкушением чуда, ошиблись с расчётами, и невольно предоставили функцию локации воли случая.
Видимо, судьба в это осеннее утро, была в весьма приподнятом настроении, ибо только её саркастичной шуткой можно объяснить случившееся…
Утром следующего дня, я проснулся немногим ранее обычного. Первые тусклые, сентябрьские лучи солнца стали пробиваться в мою комнату. Ещё полностью не воспрянув ото сна, я начал вглядываться в стену, ища глазами часы.
Увидев в комнате мужской силуэт, я решил, что к моему сну не мешало бы прибавить несколько минут. Что же, прибавил…
Можете представить моё удивление, когда вновь проснувшись, однако уже в полностью освещенной комнате, я увидел, как некий смуглый, кучерявый мужчина энергично изучает мою библиотеку. Приглядевшись получше, я наконец узнал в этом невысоком человеке того, чьё имя знал буквально с рождения. Казалось, всё стало на свои места! Ничего удивительного! В разные времена гостями моих увлекательных сновидений становились многие выдающиеся личности. К примеру, позапрошлой ночью, мы весьма бурно обсуждали с Альбертом Эйнштейном его специальную теорию относительности. Месяцем ранее, на огонёк заглянули Платон и Аристотель. Поэтому, не теряя времени, я вновь впечатал своё лицо в мягкую подушку. Проспав ещё порядка двадцати минут, я вновь открыл глаза и обуянный суеверным ужасом присел на край кровати. Пушкин тем временем продолжал увлекательно изучать одну из книг, временами поглядывая в мою сторону и сверкая своей лучезарной улыбкой.
Наконец закончив читать одно из произведений, Александр Сергеевич сел рядом со мной.
Суеверный ужас постепенно сменился на любопытство.
— Гениально! Какой сюжет, какие тонкие и проникновенные диалоги главных героев! Клянусь вам, автор этого шедевра превзошёл меня! — произнёс он.
Я ещё долго вглядывался в его бездонные, большие глаза, прежде чем сумел робким голосом вымолвить первые фразы.
— Александр Сергеевич, позвольте спросить, какое произведение вас столь впечатлило?
-
“Капитанская дочка”! Только вот, имя автора напечатано так мелко, что мне не удалось разглядеть и буквы! Кощунство! Молодой человек, еже ли знаете лично творца сих строк, передайте ему моё искреннее восхищение!
-
Непременно, Александр Сергеевич. — произнёс я с лёгкой ухмылкой, за которой всё ещё скрывался глубокий шок.
В течении следующего часа, Пушкин в деталях описал всё произошедшее, немного прояснив ситуацию.
Что-же, Пушкин это конечно хорошо, но я уже как 20 минут должен быть на первом уроке. Что я скажу учителю литературы?
-
Юноша, к чему такое волнение? Чьё творчество вы изучаете на данный момент?
-
Ваше, Александр Сергеевич. — произнёс я с надеждой смотря на поэта.
-
Замечательно, сейчас же в школу, не теряем ни минуты!
-
Это не так просто, добираться нам придётся не менее полу часа… — возразил я
-
На наше счастье, инженеры снабдили меня замечательным устройством, благодаря которому мы окажемся на месте немедленно! — с энтузиазмом произнёс поэт.
— И правда, спустя долю секунды, мы очутились в кабинете русского языка. После прочтения “Евгения Онегина”, Александр Сергеевич начал импровизировать, впрочем, это было вовсе не обязательно. Шокированные 27 человек, включая учителя, непрерывно наблюдали за поэтом, вероятно решив, что от слишком частой дезинфекции у них начались галлюцинации.
На прощанье, Пушкин оставил Светлане Евгеньевне несколько строк и попрощавшись с классом, мы переместились обратно в мой двор.
Прежде чем оценить красоты старого города, Александр Сергеевич, всегда близкий к народу автор, решил пройтись по жилым районам города.
Реакция гения на технические новшества, была намного сдержаннее, чем я ожидал. Потрясающее воображение поэта, не удивили ни автомобили, ни мобильные устройства. Всё это, и даже большее, он уже предсказал в своём фантастическом произведении, оставленном мне на память.
— Александр Сергеевич, Боже мой! Наверняка наш мэр, уже несколько часов ожидает вас у себя на приёме! — говорил я, немного сбросив утреннее оцепенение с души.
— Боюсь, ни ваш мэр, ни любой другой человек кроме вас, не осведомлён о моём визите.
— Но как же так, Александр Сергеевич!
— Видите ли Артём, я прибыл в ваш век не с целью застольных бесед с людьми высоких чинов, мероприятий такого рода мне вполне хватало и в Петербурге века XIX. Я прибыл посмотреть на быт простых крестьян!
— Спешу вас расстроить, но в наше время нет крестьянского сословья.
— Как, одни дворяне!? — удивлённо вскрикнул Пушкин
— Ни дворян, ни крестьян. Все равны.
— Так что ж выходит, на балы, отныне все приглашены!?
— И приглашать уж боле никого не нужно! Открыты двери зала всем. Вот только медленному танцу на балу, народ предпочитает дискотеки…
— Дискотеки… Полагаю, так у вас теперь называют театральные постановки?
Около часа, мы с Александром Сергеевичем обсуждали быт современного человека. Многое, как я уже говорил, он предвидел заранее, но многое его сильно удивило…
После услышанного, Александр Сергеевич погрузился в глубокое раздумье.
Несколько минут мы шли абсолютно молча и ещё около часа ходили по улицам моего района. Пушкин внимательно вглядывался в лица прохожих, смотрящие в экраны своих смартфонов. Порой, люди оглядывались на невысокого мужчину в чёрных очках, однако Пушкина в нём никто не признал.
После трёхчасовой прогулки по моему району, мы переместились в центр.
Погода в этот день была прекрасной! Лёгкие, перистые облака создавали на Клайпедском небосклоне причудливые образы, которые мы с Александром Сергеевичем с удовольствием рассматривали.Найдя на синем небосклоне медвежат, пятнистого оленя и даже медного всадника, он достал тетрадь и начал что-то записывать в свой новый стихотворный сборник.
Проходя по мосту, Александр Сергеевич немного замедлил шаг, вспомнив своего хорошего приятеля.
— Знаете Артём, Адам (Мицкевичус) много раз рассказывал мне о прелестях Прибалтики. Не знаю, был ли он сам в этом прекрасном городе, но я уверен, он был бы рад встретиться со мной на побережье Куршского залива!
Как же я рад, что вместо шумных улиц европейских столиц, мне выпала удача наслаждаться прелестями Мемеля! Я был бы счастлив приобрести здесь небольшой курортный домик, чтобы время от времени дышать балтийским прибоем! Я завидую вам Артём, завидую чёрной завистью! у вас есть возможность общаться с морем каждый день!
— Должен признаться, на море я выбираюсь не чаще шести раз за год… — отвечал я. Пушкин, положив мне руку на плечо, задумчиво сказал:
-
Всё так мой друг, всё так… Мы меньше всего ценим то, что всегда рядом с нами…
Вдруг раздался телефонный звонок. Увидев на экране слово “тренер”, я как будто был поражён молнией! К несчастью я совсем забыл, что через пол часа должен быть на финале кубке города по баскетболу! Сжав волю в кулак, я осмелился взять трубку.
— Добрый день, Василий Андреевич.
— Добрым он был пол часа назад, когда я был уверен в дисциплине своих игроков! До игры пол часа, а ты даже не присутствуешь на разминке!
— Спокойно, я буду не позже, чем через десять минут —сказал я, пытаясь немного успокоить пыл тренера
— Будет он… И Курёхина с собой захвати! Где его только черти носят!? — здесь мне стало по-настоящему стыдно, ибо Петька ещё вчера просил передать тренеру, что растянул сухожилие.
— Понимаете… — пробормотал я в трубку — Петьки сегодня не будет…
— Что!? Этот распята опять что-то растянул!? В общем так, через десять минут разводящий должен быть в команде, хоть Пушкина с собой приводи! — ну собственно, другого выхода у меня и не было…
Правда, приводить с собой настоящего Пушкина было слишком рискованно. Повышенное внимание, журналисты, всё это бы только помешало матчу!
К слову, Александр Сергеевич охотно согласился на смену имиджа. И если бы Орест Адамович Кипренский писал портрет писателя в этот день, Пушкин на холсте выглядел бы примерно так:
“Смуглый, гладко выбритый брюнет с короткими, прямыми чёрными волосами”. Да, в таком виде Александра Сергеевича, вероятно не признала бы даже Наталья Николаевна!
Что же, предстояло представить нового разводящего команде. С ростом 167 сантиметров, он казался гномом среди двухметровых великанов.
— Хочешь сказать, что этот цыганский смурф, будет нашим разводящим? — недоумевал тренер. — Впрочем, Бог с вами, до выхода две минуты. Построились!
— Матч начался! И насмешки соперников над габаритами нового игрока быстро сошли на нет… Невысокого роста, при этом прекрасно физически сложенный, Пушкин проносился мимо шестифутовых столбов как молния! Ну а меткость, не подводившая его на дуэлях, не подвела и на паркете!
К сожалению, отбиваться от назойливого внимания всё-таки пришлось… Сначала от объятий тренера, потом от толпы новоиспечённых поклонниц. Что же, как говориться, талантливый человек — талантлив во всём!
— И всё-таки, я не могу понять этой игры! — говорил Александр Сергеевич после матча — Десять здоровых парней, пытаются угнаться за маленьким мячом, в то время как жизнь, со всеми её прелестями и ужасами, проноситься мимо них в сто крат быстрее всякого мяча!
— Пожалуй, вы правы — отвечал я — Но каждый преследует в этой игре свои цели. Кто-то выходит на паркет за крепким здоровьем, кто-то из-за любви к азарту, ну а кто-то просто рассчитывает на приятный бонус в виде женского внимая.
— Собственно, исключительно из-за последнего пункта я и согласился поучаствовать в этой афере! — добавил Пушкин.
Немного посмеявшись над остроумной шуткой поэта, мы переместились в лесной парк на севере города.
Пушкин несколько раз выбивал все цели в тире, (чуть не вызвав на дуэль работника, после того как в тире закончились призы), посетил выставку уличного искусства и прекрасно справился с ралли на детских картингах!
— Александр Сергеевич, мне нужно торопиться, в 18.30 я должен быть на интеллектуальных играх! — торопливо сказал я.
— Интеллектуальных играх… Какие же темы там поднимаются? — спрашивал Пушкин снимая шлем.
— Самые разные, Александр Сергеевич, самые разные. Логика, естественные науки, литература…
— Литература! — воскликнул он — Без лишней скромности должен заметить, что я являюсь одним из лучших литературоведов планеты! Творчество каких авторов поднимается на этих играх?
-
Фёдора Достоевского, Марселя Пруста, Максима Горького…
-
Да… К сожалению, имена этих малоизвестных авторов мне даже не знакомо… Позвольте узнать название вашей команды?
-
“Дантес падла” — не задумываясь ответил я.
-
Дантес… Я слышал об этом молодом человеке, он известен своим распутным образом жизни, но… к чему такая грубость? — Как бы вам объяснить… — сказал я растерянным голосом — Поверьте, он заслужил!
Конечно же дорогой читатель, я не мог оставить Александра Сергеевича одного, поэтому следующие несколько часов, меня ждал увлекательнейший вечер с гением русской литературы! Пушкин отведал цепеллины, высоко оценил творчество Евы Симонайтите, посетил музей часов и обсудил со мной развитие литературной и философской мысли последних трёх веков.
Это был самый незабываемый вечер в моей жизни!Я был восхищён чувством юмора, эрудицией, добродушным характером и светлым умом поэта. И какого было моё сожаление, когда я узнал о времени отбытии Пушкина. В 22 часа, Александр Сергеевич должен был отправиться назад…
Да, каникулы поэта оказались не слишком длинными, но это не главное! Один день проведённый с Александром Сергеевичем, запомнился мне гораздо лучше, чем весь последний год! Напоследок, мы отправились на побережье.
Мы долго и безмолвно прогуливались вдоль морского побережья, солнце уже зашло за горизонт, и только полная луна освещала бледным светом морские волны. Замедлив шаг, Александр Сергеевич, с немного грустной улыбкой заговорил:
— Знаете, друг мой, за короткое время пребывания в этих краях, я уяснил для себя одну важную вещь, люди не меняются! За всеми чудесами новых технологий, за всеми этими “гаджетами”, скрываются те же страхи, те же чувства, те же самые высокие и самые низкие порывы души, которые тревожили моих прадедов, и полагаю, еще потревожат ваших внуков!
— Вы правы Александр Сергеевич! Правы… Похожие мысли высказывал Михаил Афанасьевич Булгаков.
— Булгаков? — переспросил он — к сожалению, и с этим малоизвестным автором я не знаком… Возможно он ещё очень молод?
— Вы правы Александр Сергеевич, он на 92 года моложе вас…
Поняв ситуацию, Александр Сергеевич улыбнулся, повернулся ко мне и произнёс:
— Простите меня Артём, за столь внезапный визит. Я благодарен Богу за то, что провёл этот день именно в этом городе и именно с вами! Прощайте мой друг! И помните, никогда не забывайте двух вещей любить и творить! Быть может и вас когда-нибудь отправят на несколько веков вперёд, а если удастся, найдите время заглянуть немного в прошлое, навестить своего Петербуржского друга! —Произнеся эти слова, Александр Сергеевич подарил мне новый сборник стихотворений и последний раз вдохнув прибалтийский воздух, плавно растворился во мгле.
Меня переполняли самые разные мысли и эмоции, я чувствовал себя одновременно грустно и как никогда радостно! Мысленно, я уже давал интервью главным редактором “Би-Би-Си”, был приглашён на всевозможные передачи и конечно же, назначен почётным членом литературного сообщества!
Но вдруг, в голове послышался противный звук будильника. Открыв глаза, я вновь оказался лежащим в своей комнате…
Что же, да, я не был приглашён на “Би-би-Си”, не удостоился всевозможных почестей. Однако опыт, проведённый рядом с этим потрясающем человеком, пусть даже в мире сновидений, останется со мной навсегда! Да и кто знает, быть может и наш мир, всего лишь очень яркий сон…
Heinrich Heine
Die Welt ist dumm, die Welt ist blind,
Wird täglich abgeschmackter!
Sie spricht von dir, mein schönes Kind,
Du hast keinen guten Charakter.
Die Welt ist dumm, die Welt ist blind,
Und dich wird sie immer verkennen;
Sie weiß nicht, wie süß deine Küsse sind,
Und wie sie beseligend brennen.
Генрих Гейне
Мир глуп, мир слеп,
Не идет на пользу ему новый век;
Он говорит за тебя, мое милое дитя,
Ты не сможешь жить любя.
Мир глуп, мир слеп,
И не раскроет он своих век;
Не узнает, насколько чисты руки твои
И как пылают твои поцелуи.
Перевод Юлии Соловьевой
Robert Louis Stevenson
The sun is not a-bed, when
At night upon my pillow lie;
Still round the earth his way he takes,
And morning after morning makes.
While here at home, in shining day,
We round the sunny garden play,
Each little Indian sleepy-head
Is being kissed and put to bed.
And when at eve I rise from tea,
Day dawns beyond the Atlantic Sea;
And all the children in the west
Are getting up and being dressed.
Pоберт Льюис Стивенсон
Зимой встаю я темной ночью
И облачаюсь в тёплый свет,
Но тихим летом по-другому
Я должен спать, когда рассвет.
Я должен спать и наблюдать,
Как пташки начали порхать,
И слышать тихий шаг другой,
Людей, идущих вслед за мной.
Не кажется ли сложным Вам
Проспать весь день и не быть там,
Где так прекрасны небеса
И происходят чудеса?
Перевод Екатерины Стрельченко и Лилианы Изотовой